Поход на рудник. Место назначения: Заброшенная часть Лопатинского рудника. Примерное расстояние: Около 100 километров от Москвы. Состав экспедиции: Кириякис и Ариадна. Встречались на Комсомольской радиальной. Встретились и зачем-то пошли на улицу. Как позже оказалось, чтобы взять что-нибудь поесть и попить. Сошлись на шаурме, т.к. курицу я не люблю, а беляши маленькие, а брать их много – дёшево. Там, где была шаурма по 50 рублей, была очередь. В соседней лотке она была по 60, и очереди не было. Мы с Ариадной решили, что за 50 она из Бобика, а за 60 из более-менее породистого Бобика. Взяли две шаурмы из породистого Бобика и 1,5 литра «Липтон Айс Ти». Пришли на вокзал, долго ходили от кассы к кассе, потому что ни на одной из них не было написано «Продажа билетов». «Продажа проездных талонов», «Продление проездных талонов» - это пожалуйста, но «Продажи билетов» - нет. В окошке «Главный кассир» нам мягко намекнули, что купить билет можно везде. Билет стоил 101 рубль. Мы дружно решили, что «Ну ни хрена ж себе!». Наш поезд «Москва-Голутвин» отправлялся в 11:45. На часах было 10:45. Мы постояли на перроне, съели шаурму, выпили чай, поговорили о разных вещах. Было уже 11:30, мы пошли, купили себе в дорогу (а точнее, про запас) 2 л «Оболони» в двух 1-литровых бутылках и пошли к поезду. Сели – поехали. Пока ехали, обсуждали место нашего назначения с нашим соседом (одним из). Оказалось, что он там не раз бывал, и точно знает как доехать. Правда, отговаривал нас ехать туда, говоря, что там один индустриальный мусор и металлолом. Наши объяснения, что именно это нам и надо он пропускал мимо ушей, всё пытаясь отправить нас на какое-то озеро «где все купаются». Когда мы сказали, что мы-то как раз ищем где нет вообще никого и что люди нам неинтересны, он тоже не очень это понял. Позже по вагону прошла женщина, раздававшая листовки какого-то центра, обещавшего дать ответы на нижеуказанные вопросы. Мы сразу и гордо сами дали на них ответы. Цитирую вопросы, в скобках наши ответы: Почему распадаются семьи? (Ничто не вечно под Луной) 1. Почему близкие люди вызывают сильные вспышки гнева? (Потому что они это заслужили) 2. Почему человек терпит неудачи? (Потому что он лузер и лох) 3. Почему с годами накапливаются разочарования, огорчения, раздражения, усталость? (Не мы такие, жизнь такая) 4. Почему человек очень долго не может пережить развод, потерю, предательство, измену? (Потому что он живой человек) 5. Почему дети часто болеют, плохо учатся или всё делают назло? (А вы чего хотели, себя в детстве не помните?) 6. Откуда берутся комплексы и страхи? (Из внешнего мира) 7. Почему ухудшается память, зрение, само здоровье? (Это естественный процесс, вообще-то). 8. После этого мы радостно сообщили всем окружающим, что мы ответы на все вопросы знаем и готовы провести для них семинар. Желающих не обнаружилось. Потом мы пошли в тамбур покурить и увидели гениальнейшее объявление: «Работа. Офис. Тамбовчанки – надёжные и общительные, от 27 лет. Доход от 800$ и выше». Внизу мегафоновский номер. Интересно, так подмосковных проституток нанимают? И зачем именно из Тамбова? И почему от 27-и лет? Захотели позвонить и представиться надёжной и общительной тамбовчанкой, но потом передумали. Когда мы вернулись на наши места, напротив нас уже сидели два мужика за 50. У одного на коленях лежал портфель, на нём два чебурека. В руках у обоих было по банке «Ярпива». Тут первый достал из портфеля второго чекушку водки «Привет», сделал большой глоток, запил пивом и стал есть чебурек. Причём было всё это сделано с будничной лёгкостью. Смех сдерживали с трудом. Просто видели бы вы этого мужика... Мы продолжали общение с нашим соседом. Мужик доел чебурек и вклинился в наш разговор. Оказалось, что он вообще-то спасатель. Узнав, куда мы едем, он дал нам телефон областной службы спасение и наказал по-отечески звонить, коли что. Потом он долго рассказывал глупые истории про перестройку, про свою работу, про животных в местных лесах. Не сказать, что это было интересно, но делать всё равно больше было нечего. Наконец, где-то через 2 часа мы прибыли на платформу «Москворечье».... Наш сосед (не тот, который пил водку) сказал, что нам нужно идти от платформы перпендикулярно налево. И прямо, прямо, прямо.... Было жарко. И не хватало припасов. Мы пошли в магазин, купили 2,5 литра «Очкавского» кваса, по банке холодного «Старого Мельника» в дорогу, два коржика и 1 кг «Тураковских» пельменей. Но у нас не было компаса. А он был нужен. Мы решили пойти поискать хозяйственный магазин – а вдруг? Тем более Ариадне всё равно были нужны рабочие перчатки. Мы зашли во двор и увидели 3-х бабушек и 1-го дедушку. Я подошёл к ним (одет был в майку «Я редкий», тёмные очки, джинсы, на спине здоровый рюкзак, через плечо сумка от противогаза) и вежливо поинтересовался, где здесь хозяйственный магазин. Похоже, эти люди давно не слышали слов «Извините, пожалуйста, а вы не подскажите, где...». Потому что молчали они долго. Потом, перебивая друг друга, стали перечислять все магазины городка. Оказалось, что в соседнем дворе «есть одноэтажное здание, там ателье и хозяйственный магазин». Из одноэтажных зданий в соседнем дворе была только кирпичная аптека. У мужика, курившего рядом, мы спросили, где здесь (описание выше). Он сказал, что одноэтажное здание тут одно. Мы решили пойти в другой магазин, но тут увидели двухэтажное здание с надписью «Ателье». Пошли? Пошли! В хозяйственном магазине компаса не оказалось, зато на втором этаже оказался магазин спецодежды и секонд-хенд. В спецодежде мы купили перчатки, а я ещё пластиковые очки (что-то часто стали пульки из моего ИЖа рикошетить в мою сторону...) и наушники (просто наушники, как у спортсменов-стрелков). Ариадна же в это время пошла в секонд-хенд. Там я её застал за выбором джинсов. Джинсы были смертниками, ибо им, по идее, предстояло пасть смертью храбрых на руднике. Поэтому были важны две вещи – размер и цена. Ну, и для эстетики тоже осталось место. В конце концов остались две пары. Ариадна мудро сказала: «Свешайте обе. Какая дешевле – ту и берём». Победили тёмно-синие штаны. 110 рублей. Конкурент был посветлее и стоил 160. А до этого продавщица, вдохновлённая тем фактом, что такие странные личности точно решили что-то купить, предложила Ариадне майку в стиле «быдло-гламур». Ариадна сказала, что она такое не носит. К слову, она была в чёрной майке с изображением медведя, у которого, помимо злобной морды, имелось по пулемётной ленте через каждое плечо, в левой лапе граната, а когти на правой были в крови. Сверху кровавыми буквами было написано «Русские не сдаются». Надо сказать, что продавщица была рада, что мы хоть брюки купили. В этом же магазине я увидел шедевр рекламного искусства. Ватман. На нём красиво чёрной краской сверху написано «Что, вам нечего одеть?» и нарисован был голый мужик, стыдливо прикрывающий то, благодаря чему он, собственно, мужик. Ниже было «Денег кот наплакал?», там был нарисован рыдающий кот, напомнивший мне хвостатый экземпляр из мультфильма про Страну Невыученных Уроков. Ниже – «Приходите в наш магазин», нарисована палка, на которой висит множество одинаковых красных предметов верхней одежды, предположительно женской, и женщина с радостью и счастьем на лице несёт один такой предмет одежды (хоть убейте, ЭТО классифицировать невозможно) тому, кто нарисован ниже. А ниже нарисован мужик в шкуре леопарда и с дубиной в руке. Неандерталец, типа. И рядом с этим мужиком надпись, продолжающая логику предыдущих «Ведь он у нас такой один». Мы вышли, вспомнили, что надо купить спичек. Купили. И пошли в указанном нам направлении. Было полное ощущение городка Сайлент Хилл (поиграйте в игру или посмотрите фильм) – ни души, странные здания...и тишина. Шли минут 5, я не выдержал и сказал: «Вашу мать, когда же этот хренов город кончится?». Это был сигнал – сразу появились люди, поехали машины – жизнь закипела. И город скоро кончился. Мы подошли к его окраине. Впереди был сосновый лес. Ариадна выбрала самое высокое здание и сказала мне: «Это наш ориентир. Если что, будем залезать на сосну и смотреть, где дом». Я продолжил её мысль: «И, падая с неё, орать: «Дом вон таааааааам!!!»». Нам нужна была речка Семиславка. Мы вспомнили слова соседа, и свернули направо. После минут пяти мы были у её берега. Вроде как других речек быть там не должно было, но всё же мы решили на всякий случай поинтересоваться, она ли это. И тут мы увидели мальчика лет 6-7-и. На нём была жёлтая футболка, под которой он держал футбольный мяч, напоминая беременную карлицу. На одной руке у него был матерчатый браслет «Рамштайн», на другой «Локомотив». Он нам подтвердил, что да, это Семиславка. Мы знали, что идти нужно вдоль неё. Идти долго и упорно. Тут мы решили узнать, а где, собственно, Лопатинский рудник. Какая-то женщина сказала, что идём мы правильно, но потом нужно будет повернуть направо на маленьком мостике. Мы пошли дальше. Нашли мостик, перешли и вошли в лес. Мы решили, что самая пора переодеться. Мы сели у поваленного дерева. К этому моменту всю одежду на нас было хоть выжимай. Арианда одела приобретённые штаны, камуфляжную майку и бандану «Нирвана». Я надел зелёные матерчатые штаны, более светлую камуфляжную майку и бандану с черепами в чёрных беретах. Слева на штаны я повесил нож, а справа коробочку с пульками для ИЖа.И тут начался дождь. Мы решили переждать его под деревьями. Тогда мы и выпили по банке «Мельника», съели один коржик, а потом на двоих выпили «Оболонь». Идти, если честно, уже никуда не хотелось. Но у нас была цель. Мы повернули в лес и пошли прямо. В том направлении, куда, по идее, текла Семиславка и где, по идее, должен был быть рудник. Прошли мы недолго, и вышли к пруду. Как-то стало резко непонятно, где мы вообще. Идя вдоль пруда, мы увидели двух парней. Одному было лет 13, другому лет 16. Они курили и пили пиво из пластиковых бутылок. Которому 16 уже успел по малолетке отсидеть – руки были в тюремных татуировках. Но сидел за ерунду всякую, ничего серьёзного. Мы спросили у них, как нам добраться до рудника. Они показали в ту сторону, откуда мы пришли. Тогда мы спросили как нам добраться до платформы 88-й километр (оттуда тоже можно дойти), и они показали вперёд. Они добавили, что от этой платформы надо перейти поле – и мы будем у рудника. Мы пошли вперёд. Вышли на дорогу. Хотели узнать, нам направо или налево, но увидели маршрутку. Она остановилась и водитель нам объяснил, что нам надо до автовокзала у платформы, а там узнать у кого-нибудь ещё, куда же нам идти. Мы сели в маршрутку. Удивительно, это был «Форд Транзит», новый, чистый, с неким подобием кассового аппарата, выбивающего чеки – и за всю эту радость – 10 рублей. Мы доехали до нашей остановки и пошли вперёд. Городок был небольшой, маленькие дома, убогие вывески. Самое яркое пятно – зал игровых автоматов. Мы прошли мимо парка, где ещё стоял памятник Ленину. У этого памятника сидели люди и пили пиво. Нам стало завидно, мы тоже хотели «попить пива с Лениным». Но наш путь лежал дальше. Мы дошли до моста, спустились и вышли на автовокзал. Там стояли маршрутки. Мы поговорили с водителями и выяснили, что так, как сказали нам ребята, не добраться нам никуда. А нужно нам некое Ёлкино, до которого ходит 22-й автобус. Мы нашли, откуда он отходит, сели там, и Ариадна пошла узнавать, когда он поедет. Оказалось, что поедет он в 18:10, и ещё есть рейс в 19:10, а последний уходит в 19:30. На часах было 17:10.... Мы сидели на приступке у колонны. Была палящая жара. Ариада оптимистично заметила, что мы хотя бы загорим. Мы решили посмотреть, сколько денег у нас оставалось. Сразу каждый отложил НЗ в 101 рубль на электричку. И у каждого было ещё около 160 рублей. Я сказал, что хочу жрать. Ариадна очень обрадовалась, потому что жрать она хотела уже давно, а я говорил, что надо не жрать, а идти вперёд. Она пошла и купила нам по стакану разливного кваса. Потом она сказала, что тут где-то есть лоток со всякими булками и пошла туда. Я сидел и смотрел на людей совершенно отрешённым от жары взглядом. Она вернулась и принесла два пирожка с картошкой и две булки с повидлом. Рассказала, что пока она думала, что брать, к палатке подошли две быдло-гламурные девочки и голосом, каким обычно пародируют пидоров, сказали «Дайте нам «Фрутеллу»». Мы с удовольствием съели всё это, выпили квас и стали ждать дальше. Прошло 40 минут. Было жарко и скучно. Тут появилось развлечение. Из магазина вышли две девочки лет 13-и, одетые «типа, модно и гламурно». По сравнению с их одеждой, «Черкизовский» показался бы просто бутиком. Одна девочка сосала чупа-чупс. И они стали ходить вдоль вокзала туда-сюда. Прошли они так 8 раз, потом ушли. В это время мы считали эти разы и обсуждали, зачем девочка сосёт чупа-чупс. Я поинтересовался у Ариадны: «Интересно, она понимает, что чупа-чупс это фаллический символ? Она сосёт его, чтобы клеить мужиков или просто потому что вкусно?». Недалеко от нас сидел мужик лет 50-и бомжеватого вида и кидал на девочку с чупа-чупсом недвусмысленные взгляды. Девочка же кидала взгляды на нас. Я спросил у Ариадны: «Она что, меня так склеить хочет?». На что добрая Ариадна ответила: «Не льсти себе. Вдруг меня?». Я ответил ей той же фразой. Девочки ушли. А мы остались. Было 18:10. Автобуса не было. Нам было совсем жарко и скучно. И мы решили придумывать рифмы к автобусам, которые там стояли. «358 – свалить на хуй вас попросим. 32 – иди к коту под муда. 27 – заебал ты нас совсем. 21 – возишь ты одних блядин». И дальше в том же духе. Было 18:40. И тут Ариадна спросила: «Кириякис, а 37-ой тут был?». Я ответил: «Был, минут 10 назад уехал». Она сказала: «А я вспомнила, что он тоже до Ёлкино идёт». Следующие минут 20 были посвящены нашей дискуссии по поводу того у кого какая память. 19:10. Мне захотелось в туалет, но его не было. Точнее, он был, но закрылся в 19:00. Больше их нет. Отходить опасно – вдруг пропустим автобус. Сижу терплю. Автобуса нет. Мы уже решаем, что если ничего не приходит, мы уходим через поле искать озеро и ночуем там. Тут Ариадна вспомнила, что на сайте, откуда мы про это место узнали, было написано, что ещё 24-й вроде как туда идёт. И тут пришёл 24-й. Я побежал к нему и спросил у водителя, идут ли они до Ёлкино. Водитель сказал, что до Ёлкино они не идут, но в 19:30 придёт 37-й, который нам подойдёт. Сидим, курим, ждём. 19:30 – подъезжает 37-й. Мы подскакиваем и с криками «Да здравствует Советский Союз!» (Ариадна) и «Ёб вашу мать, Ёлкино!» (Я) бежим к автобусу. В туалет от радости даже расхотелось. Спрашиваем у кондукторши дрожащим голосом, идут ли они до Ёлкино. Идут. Снова кричим. Садимся. Платим по 20 рублей за билет и сидим довольные, бормоча «Ёлкино, Ёлкино...». Сидящая напротив девушка странно на нас смотрит, я улыбаюсь ей и говорю, что мы 2,5 часа ждали этот автобус. Она понимающе кивает головой. 19:45 – отъезжаем. Ехать 30 минут. Водитель ставит музыку – Земфира, альбом «Вендетта». Причём, на кассете. Едем по городку, проезжаем по улице с гордым названием «Площадь Ленина». Площади там нет. Едем. По пути любуемся на природу, видим работающий карьер – радуемся. Приезжаем через полчаса в Ёлкино. Я сразу бегу за остановку и справляю свою малую нужду. Выхожу счастливый. Теперь нам надо до Новочеркасово – не помню. Это, как нам сказали, вперёд, потом налево, через мост направо, а там дорога нас выведет. Берём вещи, идём вперёд.... Через какое-то время сворачиваем налево и выходим на дорогу, по которой нам, по идее, идти до самого конца славного Ёлкино. Впереди видим двух бухих в жопу мужиков лет 30-и. Решаем, что нарываться опасно, и лучше подождать, пока они дойдут до дома. Поэтому садимся на траву, курим, пьём квас, рассказываем анекдоты. Из всех проезжающих машин на нас очень странно смотрят. Пьяные из виду исчезли, и мы идём вперёд. И тут они снова появляются. Только теперь их четверо – двое прежних, жена одного из них и какой-то мужик. Один из них дерётся с мужиком. Жена зевает и лениво говорит «Лёнь, не надо». Такое ощущение, что она по сто раз за день это говорит. Может, так оно и есть. Драка смешная – движения плавные, медленные, не знаю, как вообще можно кого-то так повалить. Но мужик валит, и бьёт дальше. У него в крови руки, у упавшего лицо. Мы с видом «Да насрать нам на вашу драку» идём дальше. Уходим, пронесло. Нам на встречу рыбак. Спрашиваем у него, как добраться до Новочеркасска. Он, используя сленг своей молодости (годов 80-х) объясняет, что идём мы куда надо. Идём дальше. Тут появляется орава детей – от 8 до 14 лет. К ним подбегает ещё один и кричит «Скорее, там пизделка!». И все бегут смотреть, как пиздят мужика. Идём дальше. Выходим из Ёлкино, сворачиваем на мост. Дальше дорога, по идее, прямая. Тут видим – стоит машина, рядом с ней два раскладных стула, на них сидят лет 60-и мужчина и женщина, странно на нас смотрят. Мы спрашиваем, где Новочеркасово, они говорят, что не знают. Идём вперёд, открывает красивый вид на поле, лес, на Ёлкино. И тут поворот. Его, по идее быть не должно. Но он есть. Думаем, что делать. Решаем спросить у кого-нибудь. Две машины проезжают мимо, решая, что мы хотим, чтобы нас подвезли. Мы машем на это дело рукой и идём вперёд. Тут едет ещё одна машина. Я кричу «Где тут Новочеркасово?!». Машина проезжает, потом останавливается. Выходит мужик, объясняет, где Новочеркасово, а потом спрашивает «Вас что, подвезти надо?». Я говорю, что мы с нашими рюкзаками вряд ли влезем, он говорит, что всё путём и мы садимся. Он с женой. Мы им говорим, что нам надо на озеро, и как до него добраться. Они говорят, что отвезут. И правда, отвозят. Не перевелись ещё на Руси добрые люди. Выходим из машины, забираем вещи, благодарим водителя и его жену. Смотрим – красота. Залитый водой карьер (типа, озеро), лес, благодать. Но это место людное. Там уже какая пьяная компания из тех кому за 30 тусуется. Мы поворачиваем направо и через лес вдоль берега идём вперёд. Находим небольшой перелесок, точнее, кусок леса между двух просёлочных дорог, и решаем, что палатку надо ставить там. Найти бы только подходящее место... А подходящее место – это какое место? Где удобно разжечь костёр и где нас не видит никто, а мы видим всех. Идея эта нам пришла в голову, когда мы ставили палатку на казавшемся нам тишайшем месте, как вдруг по дороге (мы думали она там намного ниже) на одном уровне с нами проехал белый запорожец и красный мотоцикл. Нас общение с местными жителями не прельщало. Нужно было выбрать другое место. Как делалось. Кто-то из нас двоих становился на предполагаемом месте для палатки, а другой бежал сначала к одной дороге, потом к другой и смотрел, видно или нет. Бегали долго. Наконец, нашли подходящее место. Правда, палатка была уже готова, поэтому до этого места мне пришлось её тащить, а потом в оперативном режиме ещё тент и все вещи, так как начинался дождь. В это время Ариадна собирала хворост. Потом мы долго и упорно надевали на платку тент. С тентом вышел свой прикол. Ариадна внутри палатки что-то делает, и тут я слышу «Ой, оно живое!». Заглядываю в палатку, и вижу, что снаружи на тенте что-то есть. Ариадна тыкает в это пальцем, это исчезает потом опять хлопается о тент. Я выхожу и вижу, что это просто смотанная в узел верёвка крепления тента. Сообщаю об этом Ариадна, она радуется и говорит: «А я-то уж подумала, что это за мангуст такой». Наконец, всё было готово. Место получилось отличное – с одной дороги нас не было видно вообще, а мы видели машины, входящие в поворот; со второй дороги нас могли увидеть при большом желании, зато нам было видно всё. Только мы поставили палатку, белый запорожец и красный мотоцикл проехали в обратном направлении. Мы решили, что они ездили в ближайшую деревню за самогоном. И вот, палатка готова.... Мы решили, что надо соблюсти все ритуальные приличия. Начал я. Во-первых, пока м ы ставили тент и вставляли в землю колышки, я напевал одну индийскую мантру на все случаи жизни, чем изрядно достал Ариадну, но она, к её чести, ради пользы общего дела терпела. Потом у меня были благовония двух типов – освящённые из вьетнамского храма и «анти-комариные» образца 83-го года из того же Вьетнама. По опыту знаю, что Будда и Нефритовый Император довольствуются и сигаретами, поэтому настоящая палочка, пусть и против комаров всё равно сгодиться. Я ритуально разместил по палочке у каждого колышка. То есть, я становился на колени, зажигал палочку, сжимал её горящую меж двух ладоней и, говоря молитвы, тряс руки, чтобы потушить огонь. Потом эта палочка втыкалась в землю у колышка. Всего их было около восьми. Ариадна скептически смотрела на это, потом сказала «Сатанист какой-то». На что я, сидя с этой палочкой, медитативным голосом сказал «Не сатанист, а буддист». Потом я добавил, что ночью восемь горящих палочек вокруг палатки будут клёво смотреться. Она сказала, что будем выглядеть как сектанты. Потом нам пришла забавная идея: если появится местное быдло, сесть в позу лотоса, пальцы сомкнуть в позе спокойствия и говорить «Ауммммм». Быдло тогда решит, что таких психов лучше и не трогать. Заранее скажу, тактика не пригодилась. Потом мы, естественно, поговорили с деревьями, пообещали вести себя хорошо и так далее. Затем мы сели на землю немного отдохнуть. У нас ещё была «Оболонь» и сухарики «Бейк Роллз». Тут была принесена треба земле – у одного дерева Арианда положила пару сухариков (круглые они, если что) и полила их пивом, при этом тоже что-то там говоря. Всё, ритуальные приличия были соблюдены, хоть какую-то удачу и защиту мы себе обеспечили. Как потом оказалось, не зря... И вот мы сидели, пили пиво, если сухари и радовались, что наконец-то можем нормально отдохнуть после такого дня. Ариадна что-то спросила у меня про Вьетнам, потому что созналась, что знала мало, но ей было интересно. Я долго рассказывал про войну, про культуру, про экономику, про людей... И тут стемнело. «Вашу мать» подумали мы. Нам же нужно было готовить ужин! А мы заговорились, блин... Мы пошли набрать воды в мой армейский кан. Долго искали, где это можно сделать, потому что везде или не подойти к берегу, или там одна тина. Наконец, нашли хорошее место, где и воду набрать можно, и покупаться. Набрав воду, мы вернулись и Ариадна занялась костром. Я же в это время занялся «кухней» - то есть, разложил все приборы, все продукты и т.д. Сначала мы пожарили сосиски, коих у нас было 10. Делалось это так: берётся сосиска, с каждого её конца делается крестообразный надрез где-то на сантиметр глубиной, она насаживается на палочку и жарится над костром. Сначала мы хотели зажарить парочку, потом решили все. Зажарив сосиски, мы занялись водой. Вскипятили кан (тоже, кстати, весёлая процедура), половину оставили про запас, а половиной залили два «Роллтона». Уселись. Хорошо, костёр ещё горит. Съели сосиски (Правда, две оставили на завтрак), потом «Роллтон», хорошо, сытно, вкусно... Пора бы и выпить-с, так сказать. Ариадна большой молодец, она сама сварила какой-то божественный ароматный и вкусный напиток около 18 градусов крепости, который она назвала медовухой, но... Не знаю, я бы это назвал «Ариадна-дринк». В общем, начали с этого. Ариадна слегка отхлёбывала из рюмочки, я пил по пол-рюмки – смаковал. Потом Ариадна перешла на вино (выпив рюмку медовухи), а я продолжил пить её божественный напиток. При этом она сказала, что меня необходимо споить, и чтобы я пил рюмками. В общем, так рюмками я и долакал этот литр. Но, вопреки её ожиданиям, не напился. Костёр давно уже догорел и мы сидели при свечах (маленьких круглых) и иногда использовали фонарь. И всё бы было ничего, если бы не... Чёрный человек. Так его назвал я. Впервые его я увидел, когда ещё было довольно светло. Дело в том, что лес там прореженный, соответственно вперёд видно очень далеко. И вот я посмотрел и увидел нечто странное – овальной чёрной существо где-то метр восемьдесят в высоту. В середине его был совсем чёрный, как пустота, овал, всё вокруг него было менее чёрным. Я подумал, что почудилось. Тем более, повернув голову туда ещё раз, ничего я не увидел. Хуже стало, когда стемнело вообще. Точнее, почти совсем. Я увидел его снова, но уже в другой стороне. Подумал, что почудилось, но нет, он не исчезал. Через какое-то время он начал двигаться. Двигался очень странно. Когда вбок – то просто скользил боком, когда вперёд, то сжимаясь вдвое и разжимаясь на нужной точке. Сначала он двигался вправо от нас, в направлении дороги, и это меня, в общем-то смущало, но не сильно. Но потом он начал движение в нашу сторону. Ариадна в это время была к нему спиной. Нервы мои сдали, когда он был уже в метрах 15-20 от нас – я посветил на него фонарём, в луче фонаря никого не было. Когда же я выключил фонарь, он там стоял. Потом исчез. Больше я его не видел. Зато видела Ариадна. Об этом я узнал уже позже, но понял я это, когда, посреди весёлого разговора, у неё вдруг сделались бешеные глаза, она схватила фонарь и стала судорожно водить им из стороны в сторону, направляя его куда-то мне за спину. Я спросил, что случилось, но она не ответила. Только когда мы лежали в палатке, я спросил, не видела ли она чего необычного. Она сказала, что видела. И мы с ней рассказали обо всём друг другу. Но говорили по чуть-чуть и по очереди, чтобы быть уверенными, что и правда оба видели одно и то же. Оказалось, что правда. Мы долго гадали, откуда же это здесь. Потом решили, что мы же всё-таки у затопленного заброшенного карьера, мало ли кто мог погибнуть на его строительстве. И в лишний раз порадовались нашим ритуалам, может треба земле, индийская мантра и вьетнамские ритуальные палочки не дали ему подойти ближе? Ну так вот. Медовуха кончилась, а у Арианды ещё было вино. Вино же было в армейской фляге, то есть не было видно, сколько его осталось. Она налила себе стакан, протянула флягу мне и сказал «Допивай». Ну, а до этого, когда кто-то пил мало, мы подкалывали друг друга фразами вроде «Э, разве эта та самая Ариадна, с которой я на АЗЛК выпивал по бутылке вина на рыло, а потом коньяка – на двоих?» и «Э, разве это тот самый Кириякис, с которым я на Титанике упивалась вином, а потом мы залпом пили коньяк в подъезде?». Действовало безотказно. Ну так вот, во фляге оставалось ещё довольно много. Но допивать пришлось. Арианда удивилась, что я так долго допиваю, но, когда я сказал, что там ещё около 2-х её стаканов, всё поняла. И вот, мы допили вино и медовуху. Пора сделать то, что мы хотели весь день, шатаясь под палящим солнцем по пыльным дорогам.... Искупаться! В общем, только мы, наверное, на такое способны. Выпившие, в 4 часа утра, переться на карьер купаться. Но попёрлись-таки. По пути захотелось в туалет. Ариадна сказала, что нужно искать кустики, я заметил, что «А мы же падонки ниибаца!» и нассал посреди дороги, в это время Ариадна делала своё дело у обочины сзади меня. Наконец, мы пришли к тому месту, где набирали воду. Первым пошёл я. Поначалу было холодно. Я входил в воду так: «Бля, мои ноги, бля, мои ноги, бля, мои ноги, ой БЛЯЯЯЯЯ ЯЙЦАААААААААААА!». Ариадна сказала «Извини, Кириякис». Я не понял, о чём это она, но когда она сильно брызнула мне на спину водой, я всё понял. Где-то метра 3 от берега я ещё мог идти, потом глубина зашкаливала далеко за 2 метра. Я поплыл. Стало теплее. За мной поплыла Ариадна. Мы с ней заранее наметили остров, до которого хотели доплыть. Где-то ближе к острову я начал получать острые ощущения, т.к. там под водой было полно деревьев, и я, естественно, натыкался на их ветки. Доплыв до острова, мы решили вылезти. Берег был очень пологий, но нам было пофигу. Вылезли – красота. Звёздное небо, водная гладь, Луна... И...эхо. Ариадна крикнула: «Да здравствует Советский Союз!!!» и по всему карьеру разнеслось «Союз, союз, союз...». Я крикнул: «Янки, сосите хуй!!!», и эхо ответило «Хуй, хуй, хуй...». Пора было плыть назад, поплыли. Я видел, что Ариадне это было немного тяжело, поэтому хотел пропустить её вперёд, мало ли что. Она отказывалась, посылая меня на хуй и крутя средними пальцами. В конце концов сошлись на том, что плывём рядом. Вылезли. Холодно, блин! Надо что-то делать. Что? Бегать! И мы с ней как два истинных спортсмена юмористически-гротескно побежали. Ближе к месту мы уже не могли бежать, так как от смеха складывались пополам. Мы добежали до палатки. Арианда полезла внутрь переодеваться, я остался снаружи. Было холодно, и я решил не ждать своей очереди и стал переодеваться снаружи. Снял плавки, повесил их на ветку, остался голый. Нашёл свою тельняшку и надел её. Наверное, здорово смотрелось – посреди леса я в одной тельняшке... Одел трусы, штаны, носки – в общем, был готов лезть в палатку, ибо было и правда очень холодно. Крикнул Ариадне, что хочу вовнутрь. Она сказал, что ещё рано, но потом сдалась. Я влетел в палатку с криком «Бля, тепло-то как!». Не знаю, чего там было рано, она была одета. Мы ещё полежали в палатке, попили квас, покурили. Решили, что пора спать. Кое-как легли. И тут Ариадна подскочила и шепнула «Я слышала шаги. Ты с одной стороны выходишь, я с другой». Взяли наши ножи. Она-то вышла, а у меня молнию заклинило. Я вышел позже. Никого не было. Залезли назад. Надо сказать, что сонная Ариадна это ещё круче пьяной Ариадны. Ибо она спросила, где мой нож. Я сказал, что тут. Ариадна посмотрела на меня дикими глазами и сказала: «Это был чёрный человек. Нам его не побороть, но мы ему не дадимся. Если что – прямой удар ножом в сердце, ты – мне, я –тебе». Я сказал: «Да-да, конечно!» и попытался уснуть. Было неудобно. Тогда я решил сделать себе подушку – набил майку всеми остальными вещами. Но всё равно. Было холодно, нужно было спать в обнимку. Позу, удобную обоим, искали долго. Потом, не знаю к чему, Ариадна сказала: «Все твои проблемы, Кириякис, от того, что к своим девушкам ты не относился как к друзьям». Я посмотрел на неё сонным взглядом, сказал: «Пробовал, не помогает» и уснул. Ненадолго. Проснулся от жуткого холода. Оказалось, мои ноги сползли с пенки, и лежали просто на полу палатки. Надел вторые носки – полегчало. Наконец уснули. Проснулся в 9 утра от того, что шаги послышались мне. Ариадне уже было пофиг, она отмахнулась от меня, пробурчав «Да ветер это»... Поспали до 10. Я прикинул, что пора бы вставать. Разбудил Ариадну. Она, узнав, что только 10, сказала, что можно ещё часик-полтора поспать. Поспали. Я разбудил её, и пошёл набирать воды, ломать хворост и готовить завтрак... Когда я пришёл с водой, Ариадна сказала: «У нас появился друг, давай назовем его Вася». Оказалось, что в палатку залетел слепень и улетать никуда не собирался. Я посоветовал Ариадне не обращать на Васю внимания и стал готовить завтрак. Пельмени, которые мы купили у станции ещё когда мы пришли на место превратились в дикое пластилино-образное месиво из мяса и теста. Но я всегда мог приготовить что-то съедобное из чего угодно. Решил делать кашу. В общем, всем вам рецепт – на 1,5 литра воды 0,5 кг подобных пельменей, нарезать туда 2 жареные сосиски, насыпать приправу для жарки картошки и ещё чего-нибудь по вкусу. Мешать и варить, варить и мешать... Причём, мешать критично! А то всё пригорит на хрен... Получилось очень вкусно и сытно. До конца дня мы так и не хотели есть. Нужно было собираться. Мы решили, что нужно уважать природу. В результате сожгли весь наш мусор и тот, что нашли в лесу поблизости. Что не горело – сложили в пакетик и взяли его с собой. Угли и пепел от костра разметали, чтобы трава росла. Собрали всё. И пошли к месту, где мы купались, чтобы сесть на бережку и обдумать, как же нам добираться назад. Переть до Ёлкино, там ждать автобус, а потом ехать до платформы как-то не хотелось. Тут мы подумали, что дорога, по которой ехал запорожец, куда-то ведёт. Решили идти по ней. На наше счастье из ниоткуда взялась какая-то бабушка. Она нам сказала, что до нашей платформы нам идти по прямой по этой дороге. Идти долго, но только прямо. Мы обрадовались и пошли. Кстати, Вася нас возлюбил. Он долго кружил вокруг нас, а иногда садился на пенку Ариданы, которая была над её рюкзаком. Где-то через час Вася улетел. Мы шли дальше, болтали обо всём, вспоминали наш первый день, а потом мы увидели рельсы. Это были старые рельсы, по которым никто уже лет 20 не ездил, но они были. Значит, где-то было то, что мы, собственно, искали – заброшенный рудник с заброшенными машинами, его рывшими. Ариадна знала, что он должен быть «в поле». Шли дальше. И тут я увидел дорогу, знатно изъезженную Камазами, и рядом с ней мини-лесок из ёлок. По виду казалось, что за ними есть поле. Я сказал Ариадне, что я пойду разведую, а она пусть сидит на месте. Я пошёл, долго продирался через ёлки, а они были колючие... Исколотый ёлками я шёл минут 5, но понял, что поля там нет, и через те же ёлки пошёл назад. Мы двинулись дальше. По карте мы наконец-то поняли, где мы были и куда нам надо. По идее, мы должны были проходить какой-то населённый пункт со странным названием. Тут нам встретился дед на велосипеде. Он сказал, что идём мы правильно, и что наша платформа после этого пункта и ещё одного. Услышав его название, я понял, что первый был ещё не странный. Ибо назывался второй «Пятикресты». Мы шли. Было очень жарко, мы были уставшие, т.к. спали всё-таки мало, у нас за плечами были тяжеленные рюкзаки. И тут мы услышали странные звуки... Было похоже, что где-то за лесом идут работы при участии тяжёлых машин типа экскаваторов. Мы воодушевились, и пошли дальше. Надо сказать, что те заброшенные рельсы так и тянулись вдоль дороги. И мы увидели, что впереди есть «второй путь» и на нём стоят два заброшенных вагона для перевозки песка. Мы пошли их исследовать. На одном из них была железная табличка на польском. Видимо, родом они из 40-х были. Тут мимо проехала машина и поехала в направлении шума. Мы пошли туда же. Оказалось, что это рубили лес. Мы вернулись к вагонам. И тут встал вопрос – куда идти? Нам нужно было прямо, но прямо была крохотная тропинка. А влево уходила дорога, но куда она вела? Мы решили подождать какую-нибудь машину и спросить куда нам идти. Как назло, машин не было. А до этого они так и ездили туда сюда к тому месту, где рубили лес. И тут я увидел бабушку на велосипеде. Я бросился к ней и уже за 5 метров до неё закричал «Извините, не подскажите, до платформы Москворечье куда?». Оказалось, что нам была нужна именно дорога, поворачивавшая налево. Мы пошли по ней. Через какое-то время мы крайне удивились – по обеим её сторонам были раскиданы обломки...домов! То есть, куски стен с кафелем, куски просто кирпичных стен, раковины, унитазы, какие-то вещи... Причём, дальше обочины не было ни кирпичика. Откуда? Мы шли, шли, шли... И тут нам стали часто попадаться машины. У одного водителя мы спросили далеко ли до платформы, он ответил, что где-то полчаса идти. Ариадна достала карту, посмотрела в неё и сказала: «А мы границу области прошли». Дело в том, что путь от карьера до платформы пролегал через соседнюю область. Мы шли полчаса. Увидели, как на «поляну» приехала старая «Дэу». Причём, в «колхозном тюнинге». То есть, заднее стекло и стёкла на задних дверях были затонированы просто до черноты тьмы, а на заднем стекле гордо сверкала снежно-белая наклейка «Street Racing». Ну да, уличные гонки... Я удивляюсь как эта машина вообще не по асфальту ехать может... Из машины вышли муж, жена и из сын лет 7. Мы пошли дальше. Через какое-то время нас нагнала эта машина. Видимо, «поляна» их не вдохновила, и они решили вернуться домой. Мы пошли дальше, и вышли... Туда, откуда мы изначально начинали наш путь! Да, пойди мы тогда по той дороге, не потратили бы мы столько времени и, может, нашли бы нашу индустриальщину... Но всё, что ни делается, к лучшему. Мы пошли к платформе, купили билеты, Ариадна расстелила газетку и села на неё. Я пошёл в магазин. Купил по паре бутылок пива. Мы сидели и пили, смотрели на людей. Тут на платформы вышли 5 скинхедов. Такого я не видел нигде... Ладно, четверо более-менее типичный, но пятый... Он был главарь. Одет был в «Мартенсы», брюки (!), белую рубашку (!!), причём, с погонами железнодорожника (!!!). Из его кармана на груди свисал конец тёмно-синего галстука с надписью «Россия». Пришёл поезд, мы сели. Выпили пива. Ариадна попыталась уснуть, а я сидел и смотрел в окно. Сошли мы на Выхино. Поехали на метро. Я сошёл на Пролетарской, Ариадна поехала дальше. Я сел в каком-то дворике, допил пиво и оставшийся квас. Покурил. И пошёл домой. Дома с удовольствием принял душ, сытно поел и пошёл валяться на кровати... Это были отличные два дня! Такой гаммы впечатлений у меня не было давно... Если вообще было. В общем, если хотите экстрима или вам вдруг захотелось проверить друга-подругу-девушку-парня на «профпригодность»...обращайтесь, я скажу, как ехать «в направлении Лопатинского рудника».