ГОСПОДИН ПРЕЗИДЕНТ

Кабинет президента. Полный мужчина, в очках с толстыми стёклами и холодными, как лёд серыми глазами. Он любит сидеть в парадном зале кремлёвского дворца и курить, как Черчилль гаванские сигары. Об этих двух причудах знает только его ближайшее окружение. К нему заходит советник.

- Господин президент, у нас оперативный разрыв в бюджете. Всё из-за дополнительных затрат на выборы. Нашим людям в СМИ и Интернете пришлось платить, новая технология митингов, да и удвоение зарплат полиции в начале года сделало своё дело. Нам надо чем-то перекрыться.
- А что там резервы? – советник развёл руками.
- Доигрались в демократию! Что мне теперь из-за бугра кредит брать?
- Думаю с Китаем можно по-тихому договориться.
- А потом всё станет известно, и нам как идиотам придётся себя обеливаться. Нет уж.
- Зарплату бюджетникам нужно выплатить, иначе это плохо скажется на рейтинге.
- Выплатим. Избавимся от балласта, - президент раздавил кончик сигары в малахитовой пепельнице.

Евгений Халатников всегда приходил в своё НИИ раньше всех . На проходной у вертушки его встретил сонный взгляд молодого жирного охраннику. Лицо его карикатурно румянилось. Он прижал карточку к сканеру, и он одобрительно пискнул, подмигнув зелёным. Проходя мимо развалившегося охранника, выпятившего пузо, он задумался, о том, что вот этой молодой и упитанной хари, больше ничего и не надо, кроме как пить пиво и спать. Он вспомнил свои молодые годы, когда энергия фонтанировала, била в голову, и было время работать, путешествовать, любить. «Вот так и уходит жизнь из страны, - в жир». Лифтом он не пользовался, всегда для укрепления мышц и суставов поднимался по лестнице на десятой этаж.

Коридор на его этаже был завален хламом. У стен стояли сейфы и большие несгораемые шкафы, поломанные стулья, и горшки с засохшими цветами. Свет тоже был не везде, и ближе к его отделу был непроницаемый участок, слепая кишка. Но Халатникову казалось, что казалось, что из хлама коридор уходит в космическую даль. Но в этот раз романтическая картина была разрушена светом, вырывавшимся из открытой двери. Халатников удивился, неужели, кто-то пришёл раньше его.

Внутри лаборатории вяло копошились люди, и стоял угрюмый знакомый фсбшник, с которым они пили водку на двадцать третье февраля.
- Что происходит? – ошеломлённо спросил Халатников.
- Да, вот, закрывают лабораторию.
- Это как?
- Не знаю, Палыч просил, как только придёшь направить к нему.

Халатников в бешенстве побежал к начальнику НИИ, как был в облезшей пыжиковой шапке и пальто, ввалился в кабинет. Поглядев как запыхавшийся Халатников хлопнул дверью, полная секретарша хмыкнула, и стала опять набирать по одной букве текст.
- Это что происходит, твою мать!
- Это у вас хочу спросить!
- Что, Палыч? Ты в своём уме?!
- Ну, хватит, почему не были вчера на митинге!
- Какой нахер митинг, что с лабораторией!
- Очень зря, что вчера не отметились, все пришли кроме вас. Так что, я вынужден лишить вас премии.
- Ты идиот! Что заладил? Я тебя спрашиваю, гад, почему закрыли лабораторию? Я над этим работал тридцать лет. Тысячи часов работы! Уже всё готово! Осталось только запустить. Да, слушай, гнида, я тебя просто задушу.
- Женя, давай остынем. Это не моя воля, - Палыч показал пальцем наверх, - да ещё Фобос припомнили, сказали, что мы специально запустили пустышку, а деньги между собой попилил, - Палыч был высохший старик с редкими серыми былинками на голове. Старомодный костюм, и галстук ещё с советских времён. На Халатникова смотрела одна бесконечная усталость, - я скоро ухожу, Женя, дай мне уйти спокойно, а потом, сядешь на моё место, делай что хочешь.
- Но разве мы это так оставим.
- У меня опускаются руки. Что мы можем сделать? Рассказать журналистам? Государственная тайна, Женя. А там, на верху нас никто не поддержит, уже давно мы нахер никому не нужны. Давай выпьем что ли? – он достал «путику» и две старомодных гранённых рюмки на тонкой ножке.
- Я не пью.
- А зря. Слушай, а давай я тебя посажу на контракты, будет сахарок на старость, - Халатников посмотрел презрительно на Палыча, и сплюнул тому под ноги. Дверь захлопнулась. Секретарша даже не оторвалась от монитора, у неё поспевали овощи в новой он-лайн игре.

В цеху он снова встретил фсбшника.
- А что будете делать с оборудованием, аппаратом.
- Пипец, Женя, везём на «Полигон», я тебе этого не говорил, - руки у Халатникова задрожали.
- На цветмет…он отошёл и впервые за пятьдесят лет он заплакал. Слёзы стекали одна за другой по одеревеневшему морщинистому лицу.
- Ну, будет тебе… Я поговорю с начальником «Полигона» - думаю, сможем придержать, а там как-нибудь вырулим.
- Да это просто вредительство!
- А что у нас не вредительство? - вздохнул фсбшник, - на летучках межу прочим ему приказали не использовать в обиходе такие «сталинские» слова.

Халатников поплёлся к проходной. На выходе сканер загорелся красным.
- Ну, что такое?
- Новое распоряжение, без разрешения начальства не выпускать в течение дня, - Халатников как студент резво перепрыгнул вертушку. Охранник хотел встать с кресла, но Евгений втолкнул его обратно.
- Сиди жопа - тот засопел, но остался сидеть.
- Господин президент. У нас, оказывается, есть козырная карта в руках. Наши головастики разработали аппарат, который способен опуститься на поверхность солнца, и несколько секунд, около минуты взять химический анализ газового слоя и температуры, и отправить сигнал на землю. Представляете, какой будет фурор у нас и за рубежом. Быстро заткнуться те, кто говорит, что мы ничего не делаем.
- Сколько лететь до Солнца.
- Думаю, несколько лет. Но это не важно, главное информационное сопровождение.
- Ты думаешь! А выборы у нас под носом! А если аппарат на орбите загробим. Вот это будет фурор. Правительство занимается распилом космического мусора! Ты думаешь! Каким местом!
- Но, специалисты!
- Вон! Пошёл вон! – когда советник вышел он закурил замечательную кубинскую сигару. Личный подарок престарелого Фиделя.
«Кругом одни идиоты. Неужели они вокруг все не понимают, что я единственный гарант их существования! Так они же без меня перегрызутся, умрут от непроглядной тупости и алчности!»

Дача у Халатникова была не далеко от Москва-реки, на входе в Мовскву, ещё чистая, незамутненная бензиновыми радугами. По пути он думал, что были славные времена. И наука вперёд двигалась, и человеком он был уважаемым. Все ему завидовали. А сейчас как назло, стаорость, не стоит, и он в окружение новых жильцов, с каменными глыбами особняков, напротив его маленького отепленного своими руками домика, да красной «копейкой» с выцветшей краской, которая на ладан дышит, - не больше как червь. Чудак, сумасшедший, с которым они взяли привычку не здороваться, после того, как он отказался продать лишний на их взгляд кусок его участка, нужный им для корта. На том месте он демонстративно построил курятник. Но странное дело, цыплята рождались постоянно с уродствами, то с двумя головами, то с недоразвитыми конечностями, но большей частью просто мёртвыми. Он догадывался, что это соседи специально сыпят какую-то отраву, чтобы отомстить. Но только сегодня, на волне эмоций его озарила догадка. «Конечно, радиация». Весь раскрасневшийся от злости и спешки, он вбежал к в дом. Стал рыться в ящиках, пока не нашёл громоздкий дозиметр и не побежал в сарай.
Куры закудахтали, захлопали крыльями, поднимая перья и солому.
3,99 микрозиверт.
- Гады, суки! Убью. Но всё твари! Буду по одному убивать! - орал Халатников носясь по сараю, пытаясь обнаружить источник.

- Что это у тебя, за книга? «Укрощение ядра»? Чего это ты заинтересовался, - спросил у Халатникова добродушный Сергей, его друг.
- Ты знаешь Серёжа, после того, как я ушёл на пенсию заинтересовался литературой, научной фантастикой, я её всегда любил страстно, а вот сейчас хочу пробу пера так сказать сделать. Но очень мне хочется, чтобы моя книга была предельна реалистична. Чтобы шла по заострённому лезвию, отточенной с одной стороны наукой, а с другой искусством.
- Да?
- И поэтому мне нужна документация по первой советской ядерной бомбе.
- Хм. Я, конечно, могу, но ты знаешь, ведь это всё-таки как-никак секретная информация.
- Серёжа, уж не думаешь ли ты, что буду сливать инфу террористам.
- Вряд ли кто купит. Да, не в этом дело, ведь кустарно по-любому не сделаешь, кто может, уже эта схема ни для кого не тайна. Да, просто это как бы сказать, - не этично, что ли. Смесятся будут.
- Да брось ты, не могу тебя посвятить тебя в замысел, но ты сам увидишь, что это будет. Просто бомба!
- Ха-ха. Каламбур.

Перед тем как приехала бригада гастарбайтеров Халатников в раскопанном котловане на месте сарая, на дне которого лежала бомба, сварил перья хвоста. Так что теперь бомба стала похожа скорее как чан огромного биотуалета. Он погладил стеклянное окошко и улыбнулся. «Как всё просто, раньше делали, никаких предохранителей, вдарил молоточком по детонатору, и пиздец. Плохо, что пять килограмм плутония, и лишь один среагирует.
Он посмотрел на сваренное перо с надписью 1129 – 51 г. Без хвоста бомба была похожа на подбитую птицу. Серая краска была измазана грязью. С умилением Халатников потрогал архаичные заклёпки.
Для дела Халатников обналичил все свои сбережения.
Кран аккуратно вытащил бомбу, и грузовик повёз её на пристань, где ждала арендованная баржа.
- Что то страшную чтука ты везёшь, - говорил водитель грузовика, в котором ехал Халатников, какая-то научная видно.
- Да, не то слово, сам боюсь, - устало улыбался Халатников.
Баржа с грузом, лежащем на песке отчалила от берега.
Господин президент смотрел в окно из парадного зала. Тонкие льдины как серые заплаты на чёрной ткани плыли по течению. Они сталкивались об борт баржи, наскакивали одна на другую, вертелись и огибали её.
- Из айфона, в руках советника, поставленного на громкую связь, отскакивали от идеальной глади паркета слова, прыгали в холст масляных картин, и исчезали в мягкой драпировке.
- Я требую немедленного запуска аппарата Солнце-1, повторяю, немедленно, мы и так потратили слишком много времени на то, чтобы убедиться в серьёзности моих намерений. Теперь вы знаете, что я не блефую, бомба настоящая. Ждать я долго не буду. Как только силы станут покидать меня, я подорву себя, и заодно весь город.
- А что у нас с Метро-2? – спросил президент.
- Сейчас на профилактике. Но наш бункер обеспечит достаточную защиту.
- Так и в восемьдесят девятом было, когда Матиас Руст приземлся, всё проглядели, откуда у этого гандона бомба?
- Она утилизирована в шестьдесят восьмом… По документам…
- И что, он может взорвать?
- Большая вероятность, - он сделал детонатор. Спецы говорят, что только взрывчатые вещества для инициации ядерного взрыва могут всё в округе разнести. Принцип бомбы такой – ВВ сжимает ядро с начинкой и происходит взрыв, никакой защиты.
- Вот, что, будем обещать!
- Не поверит.
- Я сам спущусь!
- Рискованно… - президент улыбнулся.
- А я не боюсь. Пусть все окончательно поймут, кто мужик.

Президентский вертолёт завис над баржей. Полозья, едва коснулись песка. Оттуда выпрыгнул президент, несмотря на тучность, движения были слажены, было видно, что так он выпрыгивал не раз. Бывших десантников не существует.

Он покосился на бомбу, похожую на грязную серую каплю, и стаз забираться на капитанский мостик, где его ждал старик, в руке, к руке которого был примотан чёрный предмет.
- Здравствуйте Евгений Петрович!
- Здорово.
- Я не буду толочь воду. Хочу сказать вам, что вы услышаны. И честно говоря, я разделяю ваше негодование, но не разделяю методов. Почему вы не написали мне в блог, не обратились в администрацию президента. Солнце-1 будет запущен в кратчайшие сроки. Но ведь в космос ракету отправить, это не бутылку шампанского открыть, вы сами это лучше меня знаете. Нужна подготовка, к тому же нельзя наделать из-за спешки ошибок, представляете, что будет, вся ваша работа, всё дело вашей жизни пойдёт насмарку. Я обещаю, что все виновные будут наказаны. Но только подумайте, сколько миллионов ни в чём неповинных, честных людей, среди которых матери и дети, под угрозой. Москва – это сердце России. Подумайте, - какая это будет потеря для мировой истории. Один из величайших городов человечества, сотрётся в одно мнгновение. Как патриот, я заклинаю вас разминировать бомбу. Я всё сделаю для проекта Солнце-1.

Конечно, я не могу обещать свободу вам, после случившегося, я рассуждаю с вами не как с фанатиком, а как с человеком…
- Мне на свою жизнь плевать. Важен только проект.
- Об этом я говорю, на базе учреждения, где вы будете отбывать наказание… Я говорю с вами предельно откровенно, - президент перевёл дух, - будет шарашка, где вы создадите Солнце 2, 3, - финансирование я беру под личный контроль.
- Правда? – выпалил Халатников, и засмущался.
- Я даю вам личные гарантии.

Кабинет президента. Полный мужчина, в очках с толстыми стёклами и холодными льдинками глаз смотрит, как блестит чернота реки. Он любит сидеть в парадном зале кремлёвского дворца и курить, гаванские сигары. Об этих двух причудах знает только его ближайшее окружение. Весна обещает быть ранней.
- Интеллигенция! Корчат из себя мозговой центр, а на самом деле, лохи. Как там он?
- Я пришёл сказать, что он скончался. Не выдержало сердце.
- Да. Печально. А ведь забавный был чудак. А аппарат этот законсервируйте, до лучших времён, сейчас не время.
Андрей